Возражение 87

Рассказ Христа о богаче и Лазаре доказывает бессмертие души (см. Лк. 16:19-31).

На самом деле в данной истории ничего не говорится о том, что после смерти бессмертная душа покидает тело. Вместо этого мы читаем, что после смерти у богача по-прежнему были "глаза" и "язык", то есть вполне реальные телесные органы. Он просил Лазаря, чтобы тот "омочил конец перста своего в воде". Если данный рассказ воспринимать буквально, то получается, что после смерти добрые и злые отправляются за воздаянием как вполне реальные существа с соответствующими телесными органами, а не отлетают в виде неосязаемых духов. Однако каким образом они могут сохранять свое тело, если известно, что их тела погребены в могиле?

Кроме того, если перед нами буквальное повествование, тогда получается, что небо и ад находятся настолько близко друг от друга, что их обитатели могут разговаривать между собой, а это, по меньшей мере, весьма нежеланная ситуация. Предположим, что сторонники естественного бессмертия души настаивают на том, что перед нами буквальное географическое описание неба и ада, - а как тогда быть с текстом, где говорится о том, что "под жертвенником" находятся "души убиенных", взывающие об отмщении своим гонителям (см. Откр. 6:9-11). Если праведники имеют возможность видеть, как мучаются грешники, то зачем им взывать к Богу и просить о мести?

Когда богач взмолился о том, чтобы Авраам послал Лазаря предостеречь его братьев об угрозе ада, Авраам ответил: "У них есть Моисей и пророки; пусть слушают их". Далее говорится о том, что "если [они] Моисея и пророков не слушают, то, если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят" (Лк. 16:29, 31). Итак, мы видим, что в данном повествовании ничего не говорится о бестелесных духах, даже когда речь заходит о возвращении умерших для предостережения еще живущих. Об этом возвращении говорится как о воскресении "из мертвых".

Но, быть может, не желая верить в то, что у духов есть тела и что расстояние между небом и адом позволяет переговариваться, наш критик скажет, что данный рассказ надо воспринимать просто как притчу? В таком случае мы напомним ему о том, что, согласно единому мнению богословов, никакие доктрины нельзя строить на притчах или аллегориях. Как любая другая иллюстрация, притча обычно рассчитана на то, чтобы ярко высветить какую-нибудь конкретную деталь, и попытка обосновать вероучение различными деталями того или иного рассказа обычно приводит к абсурду или явным противоречиям. Если мы стремимся отыскать в какой-либо иллюстрации доказательство совершенно противоположного тому, что отстаивал оратор или писатель, мы нарушаем самое основное правило использования таких примеров. В данном случае мы считаем, что, пытаясь с помощью этой притчи доказать неизбежность воздаяния после смерти, наш критик заставляет Христа противоречить Самому Себе.

Существует библейский текст, где Христос однозначно говорит о времени, когда праведники получат свою награду, а грешники будут ввергнуты в испепеляющий огонь: "Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей... и соберутся пред Ним все народы... тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: "приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство. ...Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: "идите от Меня, проклятые, в огонь вечный"" (Мф. 25:31-41).

Нет никакой необходимости в том, чтобы кто-нибудь возвращался и предостерегал об участи, которая может ожидать за могилой, потому что у живых "есть Моисей и пророки; пусть слушают их". Таким образом, мы, живые, имеем полное право воспринимать данную притчу в соответствии с тем, что говорили пророки. Малахия, например, предупреждает, что "придет день" (то есть речь идет о будущем событии), когда грешники погибнут в испепеляющем огне (Мал. 4:1-3). Ветхозаветные авторы довольно выразительно говорят о том, что мертвые, причем как праведники, так и грешники, безмолвно лежат в своих могилах, ожидая дня воскресения (Иов 14:12-15, 20, 21; 17:13; 19:25-27; Пс. 114:17; Еккл. 9:3-6, 10).

Таким образом, независимо от того, назовем ли мы этот рассказ притчей или аллегорией, у нашего критика появится не больше аргументов, чем в том случае, когда он станет настаивать на буквальном его восприятии, если, конечно, ему не захочется утверждать совершенно абсурдную идею, согласно которой какой-то аспект этой истории надо воспринимать буквально, невзирая на то, что это противоречит прямым высказываниям "Моисея и пророков" и Христа (в главе 25 Евангелия от Матфея).

Мы считаем, что перед нами притча и что это обычный прием, который Христос использовал, проповедуя Свое учение, несмотря на то, что здесь, как и во многих других случаях, Он это не подчеркивает. Следовательно, мы просто стремимся понять, какой урок Христос хотел нам преподать, и не пытаемся использовать притчу для доказательства чего-то большего. По-видимому, Христос хотел упрекнуть фарисеев, "которые были сребролюбивы" (Лк.1б:14). Как и многие другие иудеи, они верили, что богатство - это признак Божьего благоволения, а бедность - Его нерасположения. Христос, прежде всего, показал, что награда, ожидающая жадного богача, который давал бедному только крохи, представляет собой совершенно противоположное тому, на что рассчитывали иудеи.

Именно этому и хочет научить притча. Если бы мы стали утверждать, что в данном случае Христос учит о буквальном восхождении праведных "на лоно Авраамово", а также о том, что небо и ад находятся на расстоянии, позволяющем вести беседу, мы были бы столь же последовательны, как и в попытках утверждать, что Он будто бы учил о награде, которая воздается сразу после смерти. Христос предостерегал против неоправданных выводов из того урока, который Он преподал иудеям, облачив его в форму рассказа. Он вдвойне предостерег об этом, сказав в заключение, что руководством относительно посмертного состояния для живых должны быть "Моисей и пророки". И наконец, Он предостерег от этого втройне, подчеркнув, что любой человек может опять стать живым только после того, как воскреснет.

Используя аллегорический язык, Он вполне обоснованно мог нарисовать ситуацию, когда мертвецы ведут между собой беседу - это вовсе не означает, что умершие сохраняют сознание. В других библейских книгах мы находим притчу о том, как "пошли некогда дерева помазать над собою царя"; приводится там и разговор, который деревья вели между собой (см. Суд. 9:7-15; см. также 4 Цар.14:9). Почему бы, используя этот рассказ, не попытаться доказать, что деревья на самом деле беседуют между собой и что у них есть цари? Вы возразите - мол, поступая таким образом, мы исказим замысел автора и начнем навязывать ему собственные идеи. Мы согласны с этим, и то же касается притчи о богаче и Лазаре.